“В.В. Розанов один из самых необыкновенных, самых оригинальных людей, каких мне приходилось в жизни встречать. Это настоящий уникум. В нём были типические русские черты, и вместе с тем он был ни на кого не похож. Мне всегда казалось, что он зародился в воображении Достоевского и что в нём было что-то похожее на Фёдора Павловича Карамазова, ставшего писателем. По внешности, удивительной внешности, он походил на хитрого рыжего костромского мужичка. Говорил пришёптывая и приплясывая. Самые поразительные мысли он говорил вам на ухо, приплёвывая... Литературный дар его был изумителен, самый большой дар в русской прозе. Это настоящая магия слова. Мысли его очень теряли, когда вы излагали их своими словами”. (Николай БЕРДЯЕВ. «Самопознание»)

Так, он утверждал, что “в деле педагогики мы идём гигантскими шагами назад. Цветёт формализм — тускнеет молодёжь в школе; развивается система — суживается, сморщивается до уродства, до «нет» учитель…” Ни государство в лице министерства народного просвещения, ни общество не понимают, что “школа — это только и всецело учитель: учитель — во-первых, учитель — во-вторых, учитель — в-третьих, и только в-четвёртых ещё что-нибудь…” (Сумерки просвещения. М., 1990. С. 253, 217;).

Педагогическое поприще настолько специфично, что учителя имеют мало общего с представителями других разновидностей умственного труда. По мнению Розанова, причина “не в физической усталости, а в психическом изнеможении”. У людей других профессий наиболее деятельным бывает тот орган, без которого невозможен их основной труд: “у кузнеца долее всего и здоровее всего сохраняются руки, у охотника — ноги и глаза, у мыслителя — ум”. Однако “только у учителя, как кожа и мускулы у рабочего на фосфорной фабрике, ранее всего атрофируется то именно, чем он обращён к предмету труда своего, — душа, ум, целый психический строй”.

“Труд учителя — умственный, нервный; он и воспитательный, он и учебно-учёный” (Розанов В. Собр. соч.:

“Учитель за всё ответствует; он творит не только «урок», но — по всеобщему ожиданию и по своей справедливой и бескорыстной вере — творит и обязуется сотворить и «душу ученика», самое восприятие, самое усвоение. Это — страшно тонко, одухотворённо, заботливо” (Там же).

Источник:http://lit.1september.ru/article.php?ID=200600915